[Яой] Система [Спаси-Себя-Сам] для Главного Злодея/ The Scum Villain’s [Self-Saving] System - Мосян Тунсю

могут разлучиться на какое-то время, но быстро воссоединятся, — кивнула госпожа Мэйинь. — И всякий раз его пара сама будет брать на себя труд разыскать его.

При этих словах взгляд Лю Цингэ так и забегал по сторонам, словно кто-то не на шутку его растревожил — или, вернее сказать, поверг его в шок!

Именно этот момент выбрала госпожа Мэйинь, чтобы нанести решающий удар:

— На самом деле, бессмертный мастер достоин зависти, — вздохнула гадательница, — ибо эта особа влюблена в вас до безумия.

Лю Цингэ вновь оборотился к сотоварищу с нечитаемым выражением на лице — казалось, его что-то снедает изнутри, хоть непросто было понять, страдание это или радость.

— Шиди, в чём дело? — обеспокоенно спросил Шэнь Цинцю.

— …Неверно, — наконец выдавил тот.

— А? — только и смог сказать не на шутку удивленный Шэнь Цинцю.

— Она ошибается! — вскинув голову, отрубил Лю Цингэ.

— Что даёт вам основания усомниться в моих словах? — с вызовом вопросила госпожа Мэйинь.

Сказать по правде, Шэнь Цинцю и сам впервые усомнился в точности её предсказаний.

Почти всегда рядом с ним, юная, прекрасная и прославленная, да ещё и способная полностью его обеспечивать… всё это порядком отдавало жаркими сексуальными фантазиями одинокого лузера — но даже самый отъявленный Марти Стю [17] не имеет шансов воплотить их в жизнь! И уж определённо подобная девушка его мечты [18] не имела обыкновения околачиваться поблизости! А если бы такая и нашлась, то её бы мигом заграбастал Ло Бинхэ, ха-ха!

— Что за вздор! — продолжал настаивать на своём Лю Цингэ. — «Влюблена до безумия»? Да ничего подобного!

Провидческие способности были предметом гордости госпожи Мэйинь, так что, столкнувшись с подобным неверием, она тут же ощетинилась:

— Ты — не тот, кто ему предназначен, так откуда тебе знать?

«Постойте-ка, молодой господин Хуан ещё не явился, — запротестовал про себя Шэнь Цинцю, — не могли бы вы двое осадить назад, прежде чем сцепитесь из-за подобной ерунды? Это ведь касается только меня одного — разве нет?»

Однако терпение Лю Цингэ иссякло — в ответ на отповедь госпожи Мэйинь он грохнул ладонью по столу, отчего каменная столешница раскололась надвое, а Чэнлуань вылетел из ножен, высвобождая рассекающую подобно лезвию духовную энергию.

Госпожа Мэйинь в ярости всплеснула руками:

— Вон!

«Постойте… — взмолился Шэнь Цинцю. — Только что мы мирно беседовали — и вдруг драка, ни с того, ни с сего! Я даже не успел заметить, как все обернулось подобным образом!»

Разумеется, никто не обратил внимания на его выброшенную в тщетной попытке остановить схватку руку [19]. При виде того, как госпожа Мэйинь и десятки её демониц смыкают круг, Шэнь Цинцю, вернув лицу бесстрастное выражение, изготовился к бою. Чэнлуань уже парил вокруг них в сумасшедшем танце вспышек духовной энергии, когда глава демониц пронзительно свистнула.

«Чёрт, не так быстро! — в панике промелькнуло в голове Шэнь Цинцю. — Я ведь не успел приготовиться!»

И в тот же момент по приказу госпожи одеяния прелестных дев разлетелись в клочья!

Они словно угодили в лютую метель: куда ни глянь, повсюду кружились обрывки белых одежд…

Хоть Шэнь Цинцю был знаком с подобной тактикой: заключить жертву в хоровод бешеной пляски, разодрав на себе одежды — это не значило, что он мог остаться равнодушным к подобному зрелищу!

Невольно зажмурившись, он отступил на пару шагов, врезавшись спиной в Лю Цингэ.

Свод пещеры отражал полные безудержной страсти крики демониц. Обычный мужчина давно отбросил бы меч, с радостью предавшись воле этих неистовых захватчиц — однако к вящему изумлению заклинателя Лю Цингэ ни на мгновение не поддался наваждению — с недрогнувшим выражением лица он бросился в атаку, взметая фонтаны крови при каждом взмахе меча.

Обнажённые демоницы наконец приняли свою истинную форму, подползая к ним на четвереньках, они скребли длинными когтями камень и землю, роняя капли слюны из разверстых ртов — однако, стоило им устремиться в атаку, как их отшвырнула волна духовной энергии.

Шэнь Цинцю всем сердцем желал биться бок о бок с Лю Цингэ — но не мог заставить себя хотя бы поднять глаза!

Даже столь опытный, привыкший владеть собой заклинатель, как он, при виде столь… волнительного зрелища поневоле утратит самообладание! И как только Лю Цингэ умудрялся биться с такой невозмутимостью, словно перед ним были чучела из соломы?

Прежде прекрасный лик госпожи Мэйинь покрыла смертельная бледность: она никак не могла предвидеть, что не сумеет зачаровать этих двоих даже с помощью всех своих подопечных! Подняв подол, она ударилась в бегство. Шэнь Цинцю думал было пуститься следом, но, в конце концов, его главной задачей было вызволение молодого господина семьи Хуан — а заодно и прочих пленённых мужчин, так что он велел Лю Цингэ:

— Оставь их — они всё равно больше не представляют собой угрозы. Сейчас гораздо важнее спасти людей.

— Не верь ей, — внезапно бросил Лю Цингэ.

— А? — растерялся Шэнь Цинцю.

— Этой шарлатанке! — в неистовстве выпалил его сотоварищ.

— Не стоит так распаляться — разумеется, я и не думал ей верить, — попытался успокоить его Шэнь Цинцю.

И всё же непривычное поведение Великого и Ужасного Лю не на шутку его встревожило, так что Шэнь Цинцю украдкой то и дело бросал на него пытливые взгляды. Заметив это, Лю Цингэ сердито воззрился на него:

— Не смотри на меня так!

Однако же, чем больше он злился, чем сильнее притягивался к нему взгляд Шэнь Цинцю — и тут он понял, что по какой-то неведомой причине — быть может, от гнева — лицо Лю Цингэ сплошь залилось густой краской; казалось, его незыблемое самообладание наконец дало трещину — в смятенном взгляде отражалась настоящая буря чувств.

Присмотревшись к нему, Шэнь Цинцю внезапно схватил его за руку.

Он тотчас убедился, что температура тела Лю Цингэ и впрямь подскочила не на шутку. Послушав его пульс, Шэнь Цинцю сурово велел:

— Шиди Лю, немедленно открой этому шисюну правду: ты прежде занимался с кем-либо совместным совершенствованием?

— Почему ты это спрашиваешь? — насторожился Лю Цингэ.

— Просто так. Ты ведь знаешь, что происходит во время совместного совершенствования?

Лю Цингэ стиснул зубы, с трудом выдавив:

— Шэнь. Цин. Цю.

— Ну ладно, не будем об этом, — отступил его сотоварищ. — Шиди Лю… как ты себя чувствуешь?

На самом деле, Шэнь Цинцю волновал немного иной